Семя раздора

Что изменилось и куда исчезли российские региональные сорта овощей и фруктов? Где растут семена, кто их выращивает и в каких условиях, какой путь они проделывают, прежде чем дать ростки на российской земле? «ЛавкаЛавка» начала расследование и провела круглый стол на тему «Откуда у нас семена? И что вообще, черт возьми, происходит!?». Участвовали в нем основатель группы компаний «СеДеК» Сергей Дубинин, главный специалист кооператива «ЛавкаЛавка» по овощам Наталья Иванкевич и основатель "ЛавкиЛавки" Борис Акимов.

Борис Акимов: Сейчас я вас всех испугаю. Все представлю в темных красках. Куда бы я ни приехал, от Калининграда до Ростова-на-Дону, везде мне продают огурцы гибрида «Адам». Получается, фермеры покупают семена одного производителя, и повсеместно выращивают один и тот же вид. Представим апокалипсическую картину, например, что канал снабжения семян перекрыт, либо глобальные производители семян понесли большие потери в связи с какой-либо катастрофой. Получается, мы остаемся без семян и без возможности вырастить свой урожай? Значит ли это, что есть какие-то международные силы, которые контролируют семенной рынок? А так как семена в конечном итоге это основа основ — не будет семени, не будет еды — мне представляется какая-то теория заговора, за которой стоит огромная индустрия и очевидные интересы, и не только финансовые. Это такая страшная и, возможно, гипертрофированная картина — но давайте ее скорее опровергайте, если я не прав.

Сергей Дубинин: Многие так думают, но это некоторая неосведомленность. Если раньше наши бабушки и дедушки сажали огурцы сорта «алтайские», «неженка», «муромские» и многие другие, то просто потому, что у них не было альтернативы. У старых сортов имелись недостатки, и новые сорта их постепенно вытеснили. «Неженские», например, совершенно не пригодны для транспортировки. Любимый сорт помидоров «бычье сердце» хорош, когда вы его с грядки сразу на стол кладете. Я его к вам в Лавку даже не довезу из Домодедовского района.

Наталья Иванкевич: Неправда! В Лавку привозят, да вот даже Борис привозил. Только это требует больших усилий: каждый помидор нужно аккуратно уложить в ящик вручную, а не сортировать машинами и не хранить неделями на базах.

СД: Это очевидно удорожает продукт. Не так много потребителей, готовых переплачивать существенные суммы за культурологические особенности сортов.

НИ: Это вопрос вкуса. Помидоры стали как стекло и вата, а огурцы похожи на портянки.

СД: Фермеры находятся в довольно тяжелых условиях и их можно понять. Если сорт или гибрид фермера устраивает — он проверил и получил хороший результат, смог продать товар по хорошей цене, то и в следующий раз он купит именно этот сорт.

БА: По какой схеме вы работаете с фермерами как продавец и производитель семян?

СД: Есть два пути: первый, когда я заказываю сорт, выведенный, например в Голландии. Я обращаюсь к голландским селекционерам, у которых есть «папа» и «мама» семян нужного нам сорта или гибрида, а они в свою очередь заказывают репродукцию в той стране и у того производителя, который предоставит им наиболее выгодные условия. А я в России продаю эти семена по лицензии. Другой путь, когда мы на своих опытных землях создаем сорт или гибрид и сами заказываем производство в другой стране.

БА: Сколько у вас гектаров земли в Подмосковье? Это опытная станция или вы разводите семена, которые потом продаете?

СД: У нас порядка тридцати гектаров, где мы испытываем закупленные у наших партнеров семена, а также, выращиваем часть наших элитных семян. «Элита» — это родительские семена, которые создаются и проходят отбор у нас. Мы выращиваем, например, килограмм элитной моркови, а для продажи нам нужно получить три тонны. Где же мы вырастим три тонны только по одному сорту? А всего у нас порядка шести тысяч наименований. 

Круглый стол в LavkaLavka начинается

 Команда LavkaLavka: Борис Акимов, Наталья Иванкевич, Викарина Багдасарян

БА: Я не понимаю, почему нужно выращивать, например, в Италии или в Китае, а не в Краснодарском крае? Ведь климат не сильно отличается.

СД: Мы так много продаем, что в России вырастить такие объемы нереально. У нас нет такого количества производителей, нет семеноводческих машин, нет специалистов. Одних томатов у нас в продаже четыреста сортов. Вы представляете, какие это объемы?

БА: Вы вырастили килограмм моркови и отправили кому-то в Италию. По каким критериям вы выбираете партнеров?

СД: По разным: по качеству, цене, возможностям и объемам. Это фермеры, которые профессионально на высоком уровне занимаются производством семян.

БА: Зачем же вам выращивать «элиту», почему вы не покупаете все семена у зарубежных селекционеров?

НИ: И как вы относитесь к такому мнению: растения лучше растут, если они получены из семян, выращенных в близком климате?

СД: Во-первых, это мой бренд и качество, которое я лично могу гарантировать, ведь я отбираю родительские семена и могу задать типичные признаки сам: раннеспелый, пригодный для переработки и так далее. Во-вторых, как Наталья верно заметила, сорт выводится под наш климат. А семена размножаются там, где лучше налажено производство.

СД: Мы никогда не подсчитывали. Глобализация: каждая страна выращивает в любой другой стране. Но думаю, что импорт семян в России составлял порядка 70% или более. Скажем, поздняя капуста востребована на рынке, потому что она хорошо хранится длительное время — ее даже весной можно продавать, но семена ее получить в наших

климатических условиях почти невозможно.

БА: Вы можете описать полный цикл семян, которые не выращиваются на ваших полях, откуда они приходят?

СД: Нам это никогда не было нужно. Есть определенные условия и обязательная документация, но я не могу знать, где голландский селекционер разводит семена, которые мы у него покупаем. Например, фасоль хорошо удается в Марокко. Семена цветной капусты хорошо растут в Чили, а белокочанной в Новой Зеландии. Мне не важно, где именно вырастили конкретные семена, если они соответствуют стандартам и имеют все необходимые сертификаты.

НИ: Но при желании вы можете это узнать?

СД: Мы не пробовали. Если я начну диктовать условия производителям, которые работают по установленным во всем мире стандартам, я либо не получу семена, либо получу их по очень высокой стоимости, и не смогу реализовать их. На рынке нет таких требований со стороны потребителей, то есть, фермеров.

БА: Проект ЛавкаЛавка несколько лет назад тоже сделал то, что многие называли абсурдом и экономически не выгодным делом. Тем не менее, мы доказали, что идти против общего течения и можно, и нужно. Основной наш критерий — прозрачность.

Мы гарантируем прозрачную схему и любой продукт, который продается в ЛавкаЛавка, имеет свою историю и своего создателя. В случае с семенами нам не удается понять, как устроен рынок и откуда приходят семена.

СД: В 90-е годы финансирование НИИ и государственных селекционных станций было прекращено. Многое развалилось. Банки семян не сохранились, а если что-то и осталось, то нужно понимать — в СССР не было разнообразия сортов: пять видов помидоров, пять видов редиса, пять видов картофеля. На наш рынок пришли зарубежные компании. Фермеры очень консервативны и сегодня фермер предпочитает выращивать проверенный гибрид, устойчивый к заболеваниям и толерантный к вредителям, который по сравнению с региональным сортом имеет массу преимуществ.

БА: Но, если фермер выращивает гибрид, он не может получить из него семена и продолжить родословную, как это возможно с семенами сортов.

СД: Здесь вы противоречите вашему принципу органики и чистоты продукции. Ведь именно гибриды с их улучшенными качествами позволяют отказаться или использовать минимально гербициды и пестициды для удобрения почвы или обработки от вредителей.

Наталья Иванкевич, фермер и главный специалист по овощам в LavkaLavka.

Борис Акимов, основатель кооператива LavkaLavka.

НИ: Но ведь наши предки могли сохранять и выращивать региональные сорта без применения химии? Почему мы утратили эти навыки?

СД: О каких объемах идет речь? Если это небольшой дачный участок, то вы можете вручную обрабатывать ваши несколько соток. Но, если мы говорим о промышленном производстве, то это невозможно физически.

БА: У нас уже есть примеры фермеров, которые на своих небольших участках выращивают овощи без применения химии и поставляют их в ЛавкаЛавка. Иван Новичихин прошел европейскую органик сертификацию и выращивает свою продукцию без химии. Это, возможно, новый тип фермера, у которого не дачные шесть соток, а порядка 20-30 гектаров земли. И весь цикл производства прозрачный. Приведу другой пример. Мне недавно привезли в подарок семена из Нью-Йорка, компании Hudson Valley Seeds Library. Оказалось, что два молодых человека создали некое подобие ЛавкаЛавка в Америке, только они продают не продукты, а разводят семена. У них есть своя небольшая ферма, и они наняли фермеров, которые занимаются исключительно семенами без применений каких-либо химикатов и пестицидов. Их конек: региональные местные сорта, к тому же, они вообще не поддерживают гибрид и занимаются воспроизводством старых сортов. Мне кажется, это близкий нам и понятный пример. Я хочу поддерживать честного производителя, а не серые схемы. Если я не знаю, каким образом были выращены семена, я допускаю, что при производстве использовалось что угодно от химии, которая вытравливает землю, до рабского труда. Для меня важно, чтобы производство не вредило ни людям, ни животным, ни земле.

СД: Вы преувеличиваете масштабы проблемы. Риски всегда есть, но они невелики. К примеру, у нас есть около тысячи гектаров земли. Если мы будем за этой землей плохо следить, то она у нас быстро захиреет. И как мы можем травить, ведь нам же ей потом пользоваться. Мне кажется, что выращивание семян это такая благородная тема, что где бы они не были выращены, это вряд ли вредит каким-то высоким материям. Наш труд — это очень благородный труд. Мы выращиваем живые растения, живые существа.

БА: Тем не менее, я видел земли, которые арендовали китайцы, они выжжены и несколько лет на этих землях ничего нельзя будет выращивать.

Владимир Стожаров, "Романовский лук", 1970. Курская государственная картинная галерея имени А. А. Дейнеки.

 Романовский, Ростовский и Даниловский лук. Выращены Натальей Иванкевич к "Празднику урожая" LavkaLavka

Григорий Монахос

НИ: Сергей Владимирович, а почему бы вам не попробовать сделать линейку российских сортов семян, выращенных в России? Например, взять те же огурцы «неженские» и возродить сорт. Фермеры, которые сотрудничают с ЛавкаЛавка, покупали бы эти семена.

СД: Предложение хорошее. Но нужно реально посмотреть на вещи. Огурцы — это перекрестноопыляющийся вид, а, значит, нужна пространственная изоляция в радиусе 2 км, чтобы сорт получился чистый. Но, если хорошо подумать, можно было бы попробовать провести такой эксперимент.

БА: Неженские огурцы это было бы очень и очень здорово. Мне бы хотелось, чтобы у нас появился свой проект типа Hudson Valley Seeds Library и стали возрождаться местные региональные сорта семян. Но в целом, подводя итог, можно сказать, что вы так и не смогли опровергнуть моего утверждения в начале о том, что происхождение семян — это «темный лес». Как именно и где именно появляются те или иные семена неизвестно. Но мы все равно будем копать эту тему и дальше. И попробуем все выяснить.

Мнение специалиста: «Семена огурца, томата, перца, свеклы, моркови производятся в Китае»

Григорий Монахос, директор Селекционной станции им. Н.Н. Тимофеева при Сельскохозяйственной Академии им. К.А. Тимирязева.

Почему в России растет свекла, но нельзя вырастить семена свеклы? Борщ —  классическое блюдо на нашем столе. Из чего мы его готовим? Типичные для русской кухни овощи и зелень: свекла, капуста, морковь, лук, сельдерей и петрушка. На нашем языке селекционеров это двулетние растения, у которых в первый год появляется плод — маточник, а, чтобы получить семена, отобранные и подготовленные маточники должны перезимовать при низких температурах — от +2 до + 6 градусов. Давайте посмотрим на карту. На широте, где проходит граница США и Канады, у нас расположен Краснодарский край, то есть, мы живем в холодном северном регионе. Двулетние растения не могут перезимовать в почве естественным образом на большей территории России и, чтобы их прорастить, нужно потратить немало сил и времени на ручной кропотливый труд: выкопать, перебрать, сложить в хранилище, где будет обеспечиваться стабильная температура и влажность, весной перебрать заново, посадить и только после этого получить семена. А получится ли вырастить в таких условиях качественные семена?

К семенам свои требования. Сейчас в России есть ГОСТ на посевные и сортовые качества семян. Всхожесть семян по ГОСТу должна быть не менее 70%, иначе они не кондиционные. Даже если сорт пропустили в продажу, то ни один фермер не купит у вас семена с показателями всхожести ниже 90%, потому что не захочет рисковать. Россия вошла в ВТО, где самое главное правило — глобализация и разделение труда. Вся или почти вся продукция производится в Китае — дешево и качественно. Нидерланды — лидер семенного рынка, но в Голландии не выращивается ни одного килограмма семян. Семена огурца, томата, перца, свеклы, моркови производятся в Китае. И дело не только в климате и отсутствии в России специалистов. Чтобы довести семена до товарного вида, нужно иметь семенной завод. У нас в России нет ни одного! Мы провели расчеты: себестоимость 1 кг семян двулетних овощных культур в Подмосковье обойдется в 8 тысяч рублей, в российских субтропиках (Адлер и Дагестан, Дербентский район) себестоимость составит 400 рублей — там растения зимуют в поле и не нужен промежуточный ручной труд, но там отсутствует отбор. Семена нужно очищать и калибровать. В итоге мы получим ворох, а не готовые семена. В то же время, в Италии 1 кг готовых идеальных семян обойдется всего в 1 евро.

Ольга Стрижибикова

Откуда же у нас в России семена? В период перестройки, в 90-е годы, когда наша большая страна распалась, государство не финансировало и не контролировало рынок, а южные регионы как Узбекистан и Казахстан, где раньше были крупнейшие поля для размножения семян, стали отдельными государствами, на российский рынок пришли мировые производители. Это, в первую очередь, производители химикатов и удобрений для сельского хозяйства, или фармакологические концерны. Они создают селекционные достижения не для одной страны, а для всего мира. Россия - очень большой, прибыльный рынок, и производители семян занимаются далеко не благотворительностью. Когда мы встречались с представителями одного голландского производителя семян, они хвастались, что в день тратят порядка 500 000 долларов на развитие селекционного бизнеса. Они финансируют институты, скупают селекционные станции и занимаются разведением и продажей семян на очень высоком уровне. У них есть деньги, технологии и специалисты.

Кто имеет устойчивость, тот монопольно занимает рынок. Российские фермеры уже попробовали импортную продукцию и, если качество их устраивает — высокая урожайность, хорошая средняя масса, яркая окраска, устойчивость к основным заболеваниям, транспортабельность и более или менее хороший вкус — вы не сможете заставить их покупать что-то другое. Фермер на сегодняшний день несет основные убытки. Проблем всегда достаточно. Несколько лет назад был неурожай капусты, и цены на рынке держались высокие. В прошлом году фермеры засеяли больше полей и получили невероятный, отличный урожай, но от переизбытка капусты на рынке, цена упала: было выгоднее запахать капусту в поле, чем продавать ее ниже себестоимости. Фермеры не имеют своих овощехранилищ, если в сезон не собрать урожай, он погибнет.

Важно понимать разницу между селекцией и лицензией. Сегодня принято называть фирмы селекционно-семеноводческими. Разберемся на конкретном примере. В Италии есть множество компаний, занимающихся селекцией лука. Российские фирмы берут у них сто образцов готовых селекционных достижений, испытывают на своих территориях в российской климатической зоне, отбирают лучшие и договариваются с итальянцами о том, чтобы стать лицензированным заявителем этой фирмы по определенным сортам семян на территории Российской Федерации, гарантируя определенные объемы сбыта ежегодно. По заключении соглашения, российская фирма называет этот сорт любым именем «Таня» или «Маня», проходит испытания, попадает в Государственный реестр и продается на российском рынке. Это обычная лицензия, где фирма-продавец участвует в селекции только на последней стадии — испытаниях. И как вы узнаете, откуда у нас эти семена?»

Мнение покупателя: «Никаких гибридов, только местные и старинные сорта!»

Ольга Стрижибикова, бренд-шеф LavkaLavka.Кафе, огородник и поборник органических семян.

Группа молодых американцев создала компанию Hudson Valley Seed Library. Они сделали то, что кажется невозможным нашим семеноводам. Все семена они выращивают сами, это только сорта, нет гибридов. Причем акцент сделан именно на местные и старинные традиционные семена. Ольга Стрижибикова рассказывает о том, как она купила и вырастила в Ярославской деревне американские эко-семена с прозрачной историй.

«Впервые о Hudson Valley Seeds Library я узнала 3 года назад. Их семена мужу прислали в подарок из Нью-Йорка. Это были зеленые и полосатые как арбузы помидоры «черри», физалис, салат-латук пестрый, руккола и радужный мангольд (белый, желтый и бордовый). Они были в очень красивых упаковках и разительно отличались от привычных российских семян. Именно оформлением они меня пленили. Весной я их посадила. Сажала по привычке: густо — огородник я начинающий, привычные мне семена всходили плохо. В результате у меня получилась настолько красивая грядка, что жаль было с нее хоть что-то убирать. В первый год я посадила только салаты. Всхожесть была, фактически, 100%. Вкус великолепный! Часть я оставила на семена, но их съели мыши — это была  моя маленькая трагедия, но благодаря этому я узнала, что мыши боятся мяты. А весной я убедилась в «крутости» этих семян — часть их перезимовала в грядке и благополучно взошла весной, не потеряв в цвете. В этом году я посадила физалис. Сразу скажу, сажала в теплицу, там оставалось место. Семена перезимовали в холодном доме. Надежды на то, что они взойдут, у меня не было. Но они взошли все! Часть пришлось пересадить в открытый грунт, довольно жестко, но и в открытом грунте рассада прижилась полностью! Фруктовый физалис стал для меня открытием. Он стал фаворитом этого лета и у моих детей, и у племянниц. К счастью, я не выкинула упаковки от семян (они были слишком красивы), посмотрела сайт производителей. И просто влюбилась. Этот проект создан молодыми ребятами около Нью-Йорка. У них все открыто, прозрачно, никаких гибридов и они за возрождение старинных и местных сортов.  С тех пор я их страстная поклонница. Было бы здорово, если в России появились такие ребята. Чтобы было понятно, как и где они выращивают семена. Чтобы возрождали местные региональные сорта. Чтобы все было известно и прозрачно. В общем, эти ребята показывают, что все разговоры наших продавцов семян о том, что современный запутанный, туманный и серый рынок семян никак не переделать — неправда. Вот отличный пример того, что другая реальность возможна».